О възыскании тѣла святаго Глѣба, князя Муромьскаго. Убиену же бывшу Глѣбови и повръжену на пустѣ мѣстѣ межи двѣма колодома, и Господь не оставляетъ своихъ рабь; якоже рече Давыдъ: съхранитъ Господь вся кости ихь, ни едина же отъ нихъ не съкрушится. И сему убо святому лежащу долго время, и не остави его Господь въ невѣдении и въ небрежении отинудъ пребывати; но показа Богъ мимоходящимъ гостиемь, овогда убо видѣша стлъпь огнень, овогда же свѣща горящаа, и пакы пѣниа аггелска слышааху мимоходяще гостие, инии же ловы дѣющеи и скоты пасущеи. Се слышааше и видяще, не бысть памяты ни единому ихь о вьзыскании тѣлесе святаго, дондеже не трьпя Ярославь злаго сего убииства, движеся на братоубиицу оного окааннаго Святополка; и браны многы съ нимъ съставивъ, и всегда пособиемь Божиемъ и поспѣшениемъ святою побѣдивъ: елико брани съставивь съ нимъ, посрамлень и побѣжень отбѣгааше, дондеже бѣжа погибе, якоже выше рѣхомъ. Ярославъ же начать въпрашати о тѣлесехъ святою: «како или где положена еста?» И о святѣмъ Борисѣ повѣдаша ему, яко въ Вышегородѣ положень есть, а о святѣмъ Глѣбѣ вси вѣдяху, яко во Смоленьсцѣ убиень есть, но невѣдяху, где положень есть; и тогда сказаша ему, яже слышаша отъ приходящихъ оттуду, како видѣша свѣтъ и свѣща въ пустѣ мѣстѣ. И то слышавъ Ярославъ, посла на възыскание ко Смоленску прозвытеры, рече: «Яко тои есть мои братъ». И обрѣтоша его, идеже бяху видѣли, и шедше съ кресты честно, и съ свѣщами мнозѣми и кадилы, и вложивше въ корабль, и привезоша и, положиша его въ Вышегородѣ, идеже лежить тѣло преблаженнаго Бориса; и раскопавше землю, ту положиша его, недоумѣюще бо еще, якоже бѣ лѣпо и честно. Се же пречюдно и дивно и памяти достоино, како и колико лѣть лежало тѣло святаго Глѣба, то же неврежденно пребысть ни отъ единого плотоядныхъ звѣрии, или птиць, или гадь, не бяше почернѣло, якоже бо имать обычаи тѣлеса мертвыхь, но свѣтло, и красно, и цѣло, и благовоню имуще; тако бо Богу съхраншу своего страдалца тѣло. И не вѣдяху мнози ту лежащу святую страстотрьпцу тѣлесе; но якоже рече Господь: не можетъ градъ укрытися врьху горы стоа, ни свѣщи въжегши спудомъ покрывають, но на свѣтилѣ поставляютъ, да свѣтитъ темныа; тако и си святаа: прослави а Господь свѣтити въ мирѣ, и премногыми чюдесы сиати въ великои Русскои земли, идеже множество страждущихъ спасени бываютъ отъ святою и всечестною раку святыхъ страстотрьпець Бориса и Глѣба.

В лѣто 6583 [1075]. Приидоша слы из Немець к Святославу, Святославь же, величаяся, показа им богатство свое; они же видѣвше безчисленое множество злата и сребра и паволок, рѣшя: Се ни въ что же есть, се бо лежит мертво; сего суть смѣтье лучши, мужи бо ся доищут и болша сих. Сице бо похвалися Иезикиа, царь Иудеискъ, къ слом царя Асурииска; егоже вся взяша бышя в Вавулон; тако и по сего смерти все имѣние разсыпася разно.

В лѣто 6583 [1075]. Приидоша посли из Немець къ великому князю Святославу. Святославъ же, величаяся, показа имъ богатество свое. Они же, видѣвше бесчисленое множество злата и сребра, и паволокы, и рѣша: «Се ни во что же есть, се бо лежить мертво и сметье. Мужи бо ся доищуть болши и сихъ». Сии бо похвалися и Езекѣия царь июдеискы къ посломъ царя асурѣиска, его же взята быша въ Вавилонъ. Тако и по сего смерти имѣние рассыпася разно.

Въ лѣто 6583 [1075]. Приидоша посли изъ Нѣмець къ великому князю Святославу, Святославъ же величаяся, показа имъ богатство свое; они же видѣвше множество бесчисленое злата, и сребра и паволокы, и рѣша: «Се не въ что же есть, се бо лежить мертво, сего суть кметие лучьше, мужи бо ся доищутъ болша сихъ». Тако бо похвалися Иезекиа, царь Ииудеискыи, кь посломъ царя Асириискаго, егоже вся взята быша въ Вавилонь; тако и по сего смерти имѣние разсыпася разно.